Подмосковье

Земля из-под ног

17 марта 2011 2920

На то, что случилось в Японии, смотрю глазами человека, который тридцать лет прожил на такой же "бочке с порохом". Средняя Азия считается зоной 9-балльной сейсмической опасности. Это значит, что раз в 25 лет здесь может произойти разрушительное землетрясение, а один раз в тысячу лет прогнозируется катастрофическое.

За год в молодых горах Таджикистана регистрируют 3000 толчков. И ни один сейсмический прибор до сих пор не может дать простой ответ, который из ударов станет смертельным. Вот и для японцев нынешнее нападение подземной стихии стало неожиданностью, а ведь, кажется, нет более "упакованной" электроникой страны, чем эта.

Когда-то сама выспрашивала ученого в сейсмическом НИИ в Душанбе: почему бы не предупредить население об атаке страшной стихии? Оказывается, было дело в советское время — предупредили однажды население города о вероятном землетрясении. Однако накопленная недрами энергия разрешилась не катастрофой, а серией безобидных толчков. Население же спасалось так, что последствия этого бегства были тяжелее иных разрушительных землетрясений. Больше этих опытов никогда не повторяли.

Японцы сделали правильный вывод из всех предыдущих бед и потерь: надо быть каждую минуту готовым к подземной буре. Помню кошмарную картину в городе таджикских ковровщиков Кайраккуме в октябре 1985-го. Эпицентр землетрясения силой более 7 баллов оказался в Таджикском море — местном обширном водохранилище. Город размерами с Сергиев Посад наутро после ночного натиска стихии выглядел так, будто его бомбили с воздуха. От городских трехэтажных кварталов остались только строительные обломки. Под развалинами крупного коврового комбината осталась вся ночная смена — больше ста человек. А ведь строили здесь в расчете на 9-балльную сейсмичность. Уцелели только старые постройки с "секретом" в национальном стиле — с особым каркасом и распорками.

В современных японских городах ситуация иная. Совершенно неправдоподобно выглядит телекартинка, когда небоскребы раскачиваются от подземной тряски, но не разрушаются.

Поразило, с каким мужеством восприняли японцы чудовищный удар судьбы. Ни истерик, ни слез — достали свои "тревожные" чемоданчики и действуют строго по инструкции. Пассажиры, оказавшиеся на несколько часов в вагоне метро под землей, которая ходит ходуном, ничем не выдают своего волнения.

Могу оценить такое мужество, потому что сама видела, как во время пятибалльного толчка асфальт на дороге начинает дыбиться подвижной лентой. Мне знаком первобытный ужас, который поднимается в душе, когда земля уходит из-под ног. Еще страшней, когда боковым зрением видишь, что от горизонтальной тряски стены в квартире перекашиваются так, что дверь невозможно открыть. А когда ее все же удается вытолкнуть, встает дилемма. То ли замереть в бетонном проеме (строители говорят, это самое безопасное место дома), то ли подхватить детей и бежать вон из трясущегося дома по лестничным маршам (а это самое уязвимое место сооружения). Всегда малодушно скакала по ступенькам, укутав заспанных детей в одеяла — землетрясения чаще всего трясли ночью. Хотя остатками здравого смысла и понимала, что проку от моих маневров мало.

Доводилось мне видеть и легкомысленное отношение к землетрясениям. Однажды сильные толчки застали в студенческом общежитии в Ташкенте. По коридору общаги мы бежали с мужем в тапках и халатах, несмотря на зимнее время. Бетонное здание буквально моталось, и мы петляли зигзагами от стенки к стенке, теряя равновесие. Добежали до холла с телевизором и с удивлением обнаружили здесь почти всех соседей, которые смотрели любимое индийское кино.

Уроки японской катастрофы еще будут изучать во всем мире. Хорошо бы и нам усвоить этот кризисный опыт. Надо бы каждому ответить самому себе на вопрос: сумели бы мы, как воспитательница детсада в японском прибрежном городишке, при наступлении цунами усадить целую группу малышей в лодку, вывести этот "ноев ковчег" в безопасное место, провести с малышами ночь на воде и дождаться наутро спасателей? А ведь от беды и стихии никто не застрахован. И чем лучше к ним готов, тем меньше бед впоследствии.

Светлана АНИКИЕНКО