Культура

“...Ее славу и благоденствие”

14 ноября 2011 4026

Уважаемые читатели!

В прошлом номере мы открыли тему подготовки к празднованию 700-летия Сергия Радонежского. Глава района Владимир Коротков подробно ответил на наши вопросы, рассказал о своей инициативе, поддержанной Президентом России. Но тема оказалась шире, ее трудно раскрыть в формате одного интервью, тем более, что нас интересует не только мнение властей. Идея празднования этой исторической даты получает резонанс как среди простых горожан, так и среди специалистов, работающих в сфере культуры, образования, городского хозяйства.

Поэтому мы решили сделать ее "темой номера" и рассмотреть с разных сторон. Какую практическую пользу городу и району принесет 700-летие Преподобного Сергия? Есть ли тут, помимо материального, еще и духовный аспект? От чего (и от кого) зависит успех программы празднования?

Вопросов много. Мы постараемся ответить на них хотя бы частично, но главный смысл даже не в этом. Мы хотели бы начать широкую общественную дискуссию по теме 700-летия. Ведь это не просто "круглая дата", не только некое "разовое" событие. Это еще и повод для сергиевопосадцев посмотреть на себя, понять свою идентичность. История, традиция, вера — все это переплетено здесь, на сергиевопосадской земле. Это ресурс, который мы должны реализовать, сохранить и преумножить для наших потомков. Для нас очевидно, что программа по 700-летию подразумевает формирование общей стратегии развития нашего края, которая должна решить эту масштабную задачу.

Газета "Вперед"

“...Ее славу и благоденствие”

Воспоминания пятидесятилетней давности

Тогда никто не водил младшеклассников за ручку. В свободное время, особенно летом, болтались мы по всему городу в поисках впечатлений. И одним из любимейших мест была Троице-Сергиева лавра — город в городе.

Тогда она была совсем другая. Часть корпусов еще наполнялись жильцами, вход в музей для малышни стоил копейки, за которые можно было часами слоняться по его залам, заглядывать в окна, выходящие во внутренний двор, прислушиваться то к иностранной речи туристов, то к болтовне бабушек-смотрительниц, то, невзначай, получить какое-нибудь разъяснение от музейщиков.

А начиналось все с ворот, на стенах которых видели мы картины, похожие на иллюстрации к сказкам. Но человек, что был главным действующим лицом, был совсем не сказочным. Даже когда общался с медведем. Он копал лопатой, строил церковь, общался с какими-то людьми, по-видимому, очень важными. Он был очень симпатичным для нас, и даже казалось, что мы его где-то уже встречали.

"Сергий Преподобный, ребятки, заступник-молельщик наш!" — однажды пояснила нам благообразная старушка в платке. Мы потом спросили про Сергия у своей учительницы. Ответ ее повторял две строчки из учебника "История СССР" для четвертого класса (был такой). "Сергий Радонежский — патриот земли Русской". Наверное, она знала больше, но не говорила. Чтобы лишнего не сказать. Патриот же в наших глазах был человеком с плаката. Обязательно с флагом и надписью вроде "Руки прочь от Кубы!"

...Однажды мы играли на территории Профтехшколы интерната инвалидов войны. Такое имя тогда носили постройки Черниговского скита. Играли, разумеется, в любимую игру — оборону Брестской крепости, к чему располагали кирпичные руины. Кто-то из ребятишек вдруг прервал сражение воплем: "Смотри, что нашел!" В руках у парнишки оказалась маленькая истрепанная книжка со старой орфографией. На черно-белых картинках изображалась какая-то другая лавра, и Черниговка, и Киновия... А еще мы узнали человека, который был изображен на стенах ворот...

Вырывая друг у друга полуистлевшие листочки, мы бурно начали обсуждать находку. Прервал нас суровый взрослый окрик. К нам подошел дядька в кителе без погон. "Начальник! — подумали мы, тогда многие низовые начальники еще носили кители.

— Ну что там у вас, орлята-воронята? — спросил он и властно взял книгу. — А, книжка поповская! Паки-паки, заели собаки!

Нам было обидно за книжку, но мы промолчали. А человек, перелистнув несколько страничек, вдруг задумчиво сказал:

— Нет, братцы, это про Сергия! Дадите читануть? Умру-не встану, если не отдам!

Голос его звучал уже совсем по-другому. Когда он уходил, мы обратили внимание на тяжелый, хромающий шаг. И поняли: это не начальник, это — фронтовик!

Книжку он нам вернул, поблагодарил и добавил:

— Не терять! Потеряете — смотрите у меня!

Читалась книга трудно: нам не то что старую орфографию, но и обычную газету прочитать было проблемно, младшеклассник — не шибкий читака. Но очень хотелось узнать про Сергия, о котором так душевно и немногословно говорили и старушка, и фронтовик.

То, что мы узнавали, действительно не походило на сказку. Спасающиеся от преследований родители Преподобного, убежище на нашей земле — это так походило на рассказы взрослых про недавние военные годы. Проблемы юного Варфоломея с грамотой и чудесное видение мы истолковывали по-своему, по-ребячьему: он все умел, только стеснялся! Вот уходит Варфоломей в дремучий лес, строит келью в окружении зверей, лихих людей, одиночества. Вот появляются у него соратники, обживают свой уголок. Всякое в их жизни происходит. Когда прочли, как ушел Преподобный от братии, стали спорить, правильно ли он сделал? Решили, что правильно: справедливый был! А как до Куликовской битвы дошло, совсем обрадовались. Вот, оказывается, откуда все начиналось, с наших мест! Чудеса, которые происходили на страницах книги, нами воспринимались очень спокойно. Из рассказов бывалых людей — фронтовиков, недавних узников ГУЛАГа, даже молодых, но видавших виды целинников — мы знали, что в критический момент хорошему человеку какая-то сила помогает выжить, выстоять, не пасть духом. А когда Сергий умер, один из ребят задумчиво сказал: "Жалко..." И прибавил совсем взрослое: "А то бы мы все совсем по-другому жили. По-правильному…"

Я выполнил завет фронтовика — книжка эта цела у меня до сих пор.

"Сей святой старец, отвергнув мир, любил Россию, ее славу и благоденствие", — писал про Преподобного Сергия Н. М. Карамзин. Русский человек на все времена, Сергий приходил к своему народу в самые критические моменты, когда гибель державы Российской, от нашествия ли врага, от безумия ли общества, была, казалось, неминуемой. Годы Смуты, гроза 1812 года... Люди, совершившие Октябрьский переворот, хотели сбросить Сергия с корабля истории. В своих книжках они писали: "Так называемый Сергий преподобный". Не вышло. Как великий патриот и радетель Русской земли вернулся он к народу в годы Великой Отечественной войны. В декабре победного 1945 года на страницах нашей районки были напечатаны главы из написанной в войну повести Анны Караваевой "На горе Маковец". А в апреле 1946-го зазвучали колокола его ожившей обители.

Когда налетел на страну "ветер перемен", вновь вернулся Преподобный на Радонежскую землю. Сначала — памятником в Радонеже. Потом встал, суровый и величественный, у стен Троицы, повернувшись в сторону старой Александровской дороги. Той самой, по которой когда-то сам уходил в поисках правды. По которой в 1612 году шло ополчение князя Пожарского и гражданина Минина, о которой летом и осенью 1941 года от стен Гефсиманского скита шли в безмолвное бессмертие бойцы народного ополчения. Встал, благословляя свой народ на новый крестный путь взыскания Правды.

...Когда осенью 1992 года отмечалось в городе 600-летие преставления Сергия Радонежского, планировалось проведение действа — должны были ожить сцены жития Преподобного. 8 октября погода испортилась, повалил мокрый снег, задул ветер. Но когда собрались на Блинке горожане и гости, когда настал час торжества — небо просветлело, прекратился снег и установилась небывалая, благостная тишина. Это Сергий вновь пришел к нам.

Алекс РДУЛТОВСКИЙ

Глас народа

Вера Медведева, библиотекарь (Селково):

— Мы живем вдалеке от Сергиева Посада, и я часто размышляю о том, как с Сергием Радонежским связаны самые простые люди, и даже те, кто находится на большом расстоянии от Лавры. Для меня Сергий Радонежский неотделим от традиции почитания Троицы — ведь, как я читала, именно он фактически привил это почитание. Как я слышала, к празднованию 700-летия самого Сергия идет большая подготовка. Хочется, чтобы и транспортное сообщение стало лучше, и старые кварталы в городах были бы обустроены. Мы же многие родом, если так можно сказать, из частных домов, не из многоэтажек.

Юрий Палагин, педагог, литератор:

— Сергий с веками стал легендой. Наивно думать, что Сергий влияет на нашу жизнь и на нашу нравственность. Он — преподобный, то есть почти равный Богу. Нам остается только молиться на него. Все, что я могу сказать.

Галина Дайн, искусствовед, автор книг о народной игрушке (Хотьково):

— Свое личное и семейное отношение к фигуре Сергия Радонежского я выразила в недавно вышедшей книге "Игрушка в культуре России". Если говорить об истории промыслов, то первым номером в огромном списке людей, сделавших свой вклад в их развитие, надо поставить имя Сергия. Его наследие до сих пор отчетливо прослеживается в том, что делают наши мастера, это источник, из которого можно и нужно питаться. И даже само название "сергиевская игрушка" говорит само за себя. А ведь еще недавно мы, работники музеев, не могли официально использовать это имя.

Вадим Аронов, председатель комитета ТОС "Скобянка":

— Это знаменательная дата, она напоминает о том, чего нам всем сегодня не хватает. А не хватает именно единства. Я не совсем согласен с заявлениями о стабильности в обществе, и к таким выводам я прихожу, наблюдая за жизнью даже нашего поселения. А за те два года, что остались до праздника, нужно попытаться восстановить две замечательные площадки — ЗОМЗ и ЗЭМЗ. Надо сделать так, чтобы меньше людей ездили на работу в Москву, чтобы они не оставляли своих детей, жен и мужей. Чтобы жизнь не проходила в суете.

Сергей Сидорин, организация "САМИ", член районного молодежного парламента:

— При всем своем далеком отношении к религии, к фигуре Сергия Радонежского отношусь с уважением, и тема эта мне близка. Мне кажется, Сергий дал импульс развитию нашей истории. Я считаю, это был один из величайших людей своего времени. Не хочется, чтобы празднования прошли "рыхло", для галочки — дата все же очень серьезная, и даже в нашем маленьком городе можно устроить нечто весомое. Наша организация в свое время предлагала внести свой скромный вклад — например, провести конкурс граффити на тему празднования. Конечно, мы бы не расписывали дома, а выбрали бы согласованные незанятые стены. А в целом хочется, чтобы в городе появилось больше парков. Люди устали от повсеместной застройки. В выходные элементарно негде погулять.

Лидия Гирлина, председатель краеведческого клуба "Хронос":

— Сергий Радонежский — это наше все. Не приди он более шести веков назад на гору Маковец, не построй здесь церковку во имя Святой Троицы, не было бы ни города нашего Сергиева Посада, ни Лавры нашей Троице-Сергиевой, ни славы ее великой.