Путешествия

«Канары» у Плотихина

17 марта 2011 4109

Пока столпы сергиевопосадского туризма обдумывают концепцию развития районной туристской отрасли, проводят на эту тему «круглые» столы и конференции, в Селковском поселении за несколько лет голыми, как говорится, руками создали турпродукт мирового уровня. Ошибки нет: именно мирового. Мы вот о Канарах мечтаем, а не знаем того, что от туристской моды отстали.

Теперь поклонники агротуризма едут к нам из Старого Света и из-за океана; европейцам и американцам жутко любопытно увидеть нашу настоящую русскую деревню.

Мы морковные грядки закатываем, как асфальтом, рулонами паркового газона, а жителям Швеции и Парижа хочется своими руками рыхлить клубничную делянку, доить буренку и завтракать парным молоком. Заморским гостям в охотку по-фермерски объезжать на смирной кобыле живописное русское «ранчо» и вообще предаваться простым деревенским удовольствиям.

Скажете, заблудились чудаковатые европейцы, сбились с караванного пути мирового туризма? Может быть, таких туристских «гурманов» единицы? Но, кликнув в Интернете деревню Плотихино, убеждаюсь, что тропинка в русские «Канары» хорошо утоптана. Желающих погостить на ферме «Машенька» у гостеприимной семьи фермеров Фроловых столько, что кому-то иной раз приходится подождать своей очереди на популярный тур в деревню. Конечно, захотелось понять, чем так привлекает своих и зарубежных поклонников агротуризма этот хутор. Ведь, кажется, туристских звезд за комфорт он с неба не хватает.

Интеллигент на тракторе

В гости к коренному жителю этих мест, неутомимому фермеру, дотошному депутату Селковского поселения Владимиру Владимировичу Фролову еду в гости впервые. Думала, придется искать частное подворье, выспрашивать проезд у сельчан — а чищеная дорога сама привела на хутор со сказочным именем «Машенька». Дорожники с утра еще выкапывали из снежной целины деревенскую конечную автобусную остановку, а фермерский тракт будто и не заметало в обильные снегопады. Вот что значит выйти на международную туристскую тропу: статус популярного для путешественников адреса обязывает. Назвался базой размещения — сугробы с дороги убирай, чтобы тебя под снегом не искали.

Подъезжает еще один участник нашей встречи — заместитель главы местной администрации, однофамилец хозяина, Александр Михайлович Фролов. Выясняется, что тезки по фамилии знакомы еще с тех пор, когда Александр Фролов был главным инженером в «Торгашинском», а Владимир после школьных курсов механизаторов пришел в хозяйство трактористом.

Получил он тогда «белоруса» — и в поле. Для сельского парня обычное дело. Но сразу было ясно, что такой любознательный «курсант» в трактористах не задержится. Увидел он в Прибалтике, пока служил в армии, европейский хутор, и тот ему в душу запал. Вернулся со службы, ни минуты не сомневаясь, что надо учиться. Закончил ВАКЗО с дипломом ученого агронома. Теперь под его началом в «Торгашинском» была бригада трактористов. Работать как-нибудь он никогда не умел, поэтому вскоре они с главным инженером-однофамильцем получали правительственные медали за аграрное преобразование Нечерноземья. Отличную кукурузу выращивал агроном Владимир Фролов.

Трудно только первые десять лет…

Час пробил для него в 1989-м, когда в стране началось фермерское движение. Говорит, что не представляет, как отважились тогда на фермерство бывшие горожане — библиотекари, учителя. Поверили, что правительство бывшего Союза, как обещало, будет холить и лелеять голландский фермерский эксперимент в Подмосковье. Где теперь та страна и то правительство?

А на веригинских фермах, которые сельские новобранцы неосмотрительно основали вдали от большой дороги, уже целое поколение выросло при керосиновой лампе без надежды на электричество.

Большая часть незадачливых фермеров уже разбежалась, без сожаления продав свои неуютные «усадьбы». Голландцы, наверное, ужаснулись бы, увидев, какие всходы дал у нас их европейский опыт. Но Фролову, потомственному крестьянину, сам бог велел попытать счастья на вольных хлебах.

Признает, что ничего бы не вышло без поддержки супруги Елены Владимировны. Она коренная горожанка, да вот беда — полюбила тракториста с васильковыми глазами и заразительной улыбкой. Первый год все спрашивала мужа, который суетился на строящейся сельской усадьбе: «Когда мы отсюда уедем?» Он просил потерпеть годик, потом еще три, потом десять, а сегодня главбух и специалист по компьютерным технологиям крестьянского хозяйства Елена Фролова уже не спрашивает о переезде. Куда же они теперь с этого семейного многопрофильного производства...

Дочь Мария и ферма, названная дорогим семейным именем, ровесницы, им по двадцать лет. Маша учится на экономическом факультете в Королеве, но каждый свободный денек в родном Плотихине. Обязательно обойдет всю ферму, всех телят, жеребчиков и поросят с руки покормит, как в детстве. Елена Владимировна признает, что неуемный изобретательный механизатор обратил их с дочкой в свою крестьянскую «веру» безоговорочно. Им хоть за компьютер, хоть на трактор — все умеют.

На глазах у всей округи крестьянское подворье творило чудеса. Этот период сам Владимир Владимирович называет так: «Искал место под солнцем». И место свое он мыслил только в деревне, в город ему совершенно не хотелось. До 100 тонн овощей и картофеля в сезон сбывал фермер своим постоянным потребителям. Он в то время от районной фермерской ассоциации съездил с другими вольными хлебопашцами во Францию, после чего и торговал своим фирменным товаром по-европейски рационально. Прикатит на семейном «каблучке» с картошкой доверху на рынок и сообщает покупателям, что за килограмм — столько, за десять — меньше, а за мешок полагается скидка. В другой раз покупатели местного «француза» заранее поджидали на привычном месте. Иногда, правда, подходили бритые парни и без всякого французского политеса объясняли, что картошка пойдет за полцены. В следующий раз фермер-просветитель прививал европейскую торговлю уже на другом рынке.

И ведь выжил, когда другие фермеры бросились обратно в город. А ему куда бежать от своих крестьянских корней? Здесь родительский дом и собственные труды. Выстоял Фролов, еще и всю крестьянскую инфраструктуру отстроил, конечно, по собственным чертежам и проектам.

Грядки для интуристов

Владимир Владимирович не обладает богатырской статью, зато «головастый». У него на подворье все устроено со смыслом, чтобы спину лишний раз не ломать. Дом он поставил так, чтобы на усадьбу можно было на тракторе въехать. Шаг влево — овощехранилище, шаг вправо — угольный склад. Еще два шага — стойла с живностью. Картофелеводство у Фролова механизировано на 90 процентов, агрономию признает только экологически чистую. Сам изобрел и смастерил чудо-погрузчик, который работает за бригаду грузчиков. Экономил силы фермер, потому и «не уходил» за двадцать лет на крестьянском подворье ни себя, ни домашних.

Но пришло время, когда сельский изобретатель снова внимательно присмотрелся к своему месту под солнцем. Силы-то уже не те, что в молодости, да и со сбытом фермерской продукции легче не стало. Тендеры и аукционы только усложнили задачу деревенским предпринимателям.

Первая группа шведов приехала к Фроловым на экскурсию по старому знакомству в фермерской ассоциации. Заехали на часок повидаться, а потом до позднего вечера не могли распрощаться с хозяевами. Пили чай с блинами за длинными столами во дворе, спорили через переводчика, как лучше устроить сельский дом, любовались крестьянскими лошадками-тяжеловозами и другой благополучной живностью, смотрели пруд, баню, вникали в фермерский быт.

В общем, гости все свои планы забыли ради удовольствия побыть в подмосковной деревне. Вот тут и сделал Владимир Фролов удивительное открытие: то, от чего мы сами воротим нос и что так стараемся забыть, наши простые деревенские радости интуристам да и своим отечественным горожанам можно продавать как эксклюзивный турпродукт.

Скоро появился гостевой домик: снаружи бревенчатая изба, а внутри — городская квартира с холодильником и микроволновкой, с современной стиральной машиной и плазменным телевизором, со всем бытовым арсеналом. Не разлучаясь с городскими «привилегиями», можно вовсю предаваться деревенским удовольствиям. Попариться в баньке, поудить рыбешку в пруду, покататься зимой в санях с лошадкой или на снегоходе исчертить лыжней все окрестные холмы и овраги. Есть крутая горка для азартных саночников.

А дальше известили всех своих отечественных и зарубежных друзей о том, что есть на маршрутах международного агротуризма новый адресок — хлебосольная ферма «Машенька». И потянулись в Плотихино интуристы. Одним охота развлечься по-деревенски, другие попутно перенимают фермерский опыт, внимательно при-сматриваются, как у Фроловых поля обработаны и скотный двор устроен. Замечено, что французы любят ездить целыми семействами и настаивают, чтобы в программу развлечений входила… прополка грядок. Зарубежные гости хотят полностью окунуться в непривычный быт и насладиться буквально плодами своих рук. Вот как! А мы-то думали, интурист только в шезлонге.

Шепотом об опыте

Для любителей старины у Владимира Фролова особое «угощение». Между овощехранилищем и скотным двором есть уголок, который в округе уже прозвали «музеем серпа». Здесь можно из ХХI века сразу в петровскую эпоху махнуть. На стенах и стеллажах размещается коллекция настоящих диковин. Здесь безмен, которым пользовались во времена Петра I, и его зарубежный аналог фунтомер. Тут же плуги с лемехами на кованых квадратных болтах. Есть пила в мужской рост, чтобы распускать бревна на доски, масса инструмента, назначение которого с ходу и не угадать. Где-то в куче металлического хлама был найден ключ размером в локоть от церковных ворот и такой же древний замок. Хранитель этих раритетов может еще и особую папочку открыть для ценителей старых архивов, где памятные вехи из жизни крестьянского рода Фроловых. Со всей округи несут такие пыльные и ржавые клады. И ведь действительно — уже на небольшой музей набирается.

Владимир Владимирович в прошлом году по специальному приглашению областного министерства сельского хозяйства и продовольствия выступал с докладом об агротуризме на съезде Московского крестьянского союза. Новая сельская отрасль, можно сказать, получила официальное признание. А что же с законодательной базой для этого деревенского бизнеса? Фермер говорит, что в их сфере она настолько запутана, что то и дело доходит до курьезов. Каждый визит в налоговую службу и Пенсионный фонд превращается в двухчасовую дискуссию — инспекторы не знают, куда «приткнуть» сельских предпринимателей. Некоторым, по словам Фролова, медицинский страховой полис от безвыходности выдают, как… безработным!

А в Белоруссии агротуризму — «зеленый свет»: уплати небольшие деньги — и принимай гостей. У нас же в Отечестве вот как обстоит. На недавней российской выставке «Золотая осень» в выставочном комплексе в столице Владимир Владимирович увидел стенд по агротуризму. Спрашивает у коллег, как они с законами ладят. А те округлили глаза и палец к губам. Дескать, тише-тише, а то сам не знаешь, как у нас с законами по фермерству и сельскому туризму. В общем, об опыте пока только шепотом.

Любишь молочко, люби и фермеров

Заместитель главы Селковской администрации Александр Михайлович Фролов согласен с депутатом поселения фермером-энтузиастом. При более разумном законодательстве в части сельского предпринимательства зажиточных подворий и успешных предприятий на селе было бы гораздо больше. Сегодня их в поселении пока единицы. Но уж те, что выжили, со своим особым «почерком». В поселении опекают грибную ферму во Власове, гордятся страусиной фермой в Запольском. Сам фермер с уважением упоминал коллег по сельскому предпринимательству Валерия Мельниченко и Владимира Киселева. В Константинове появилась последовательница «Машеньки» гостеприимная ферма «Ольга».

Александр Михайлович сравнивает фермеров с уличным фонарем. Как появится такое работящее звено, так вся деревня будто оживает. Фермерам нужны зеленые корма — они сами вызовутся всю деревню окосить. Гостей ждут — дорога в порядке. Если, не дай бог, пожар — у фермера трактор и другие подсобные средства, не надо гнать технику за полсотни километров. Активные фермеры хлопочут об освещении деревни, решают местные проблемы. Недаром же министр сельского хозяйства Латвии, который гостил у Владимира Фролова, задал ему только один вопрос: «Объясните, почему вы не министр, если так все понимаете про деревню и так наладили свою ферму?» А он и есть министр без портфеля на своих фермерских гектарах.

Замечаю, что у подворья Фроловых нет заборов с соседями. Оказывается, это давно повелось, и в этом есть большой воспитательный смысл. Со старшим поколением соседей-московских дачников фермеры дружат давно. Подросло второе поколение, и замечают Фроловы, что детки соседей с ними не знаются. Владимир душевно побеседовал с родителями молодежи, и невидимая стенка отчуждения упала, подобрели отношения. А теперь у соседей внучки подрастают, и им свои родители объяснили, что с работящими фермерами надо здороваться. А как же иначе: ведь за молочком-то к ним пойдешь.

К агротуризму Владимир Владимирович относится хоть и с юмором, но вообще-то вполне серьезно. А что если именно через агротуризм мы заново откроем для себя свою старую добрую русскую деревню?

Светлана АНИКИЕНКО