Главные новости
От редакции. Эта публикация должна была выйти в газете «Вперёд» 14 февраля 1995 года, в разгар первой Чеченской войны. Материал уже стоял в полосе. Но редакция была вынуждена согласиться с женщиной, рассказавшей нам эту историю и в последний момент передумавшей, — она боялась за своего сына.
Теперь, спустя 15 лет, мы решили напомнить о той войне — хотя бы в память о не вернувшихся из Чечни русских парнях.
Рассказ матери, вернувшей сына-солдата из Чечни
Эта женщина живет в соседнем районе. Недавно она побывала в Чечне, куда отправили воевать ее сына, солдата срочной службы. Ей повезло — через неделю поисков она нашла его, своего единственного. Живого. И увезла с собой домой.
— Сыну оставалось дослужитъ уже немного, когда я узнала, что его отправляют в Чечню. И решила ехать за ним. Я была не одна такая — в нашей группе было больше двадцати матерей.
В Моздоке (это Северная Осетия) мне сказали, что часть уже в Чечне, а где именно — отказались сообщить. Искала несколько дней, наконец, выяснила, что сын находится в 18 километрах от Грозного. Ехали туда с одной женщиной — электричкой, на попутке, дальше шли пешком. Кругом воинские части стоят, мы спрашиваем у солдат, а они даже номера своей части не знают. Их ведь отовсюду "нащипали".
На подходе к нужному нам селу остановился один военный на машине, глаза у него какие-то фанатичные. Узнав, куда мы идем, говорит: "Женщины, ни в коем случае не ходите! Мы сегодня будем бомбить". (А это село на территории оппозиции Дудаеву.) Там, говорит, банда. — Да ведь банда-то, спрашиваем, в одном доме, наверное? — А нам все равно!
Все-таки пришли мы туда, в хорошую чеченскую семью. Нас и кормили, и поили, и денег с нас не взяли, хоть жили мы там три дня. В тот же вечер встретилась я с сыном. Говорю ему: "Поехали! Ну какие вы вояки, погибнешь в первом же бою". Уговорила я его. Зови, говорю, командира. Командир, как узнал, что мать приехала и зачем, даже встречаться со мной не стал, говорит сыну: "Ну, раз надумал, сдавай оружие и иди". Документов, конечно, никаких не дали.
Мне кажется, у них есть негласное указание отпускать солдат, если матери приехали. Иначе бы нам их и не показали. Правда, говорят, попадались и такие офицеры, которые ни за что не хотели отпускать ребят. Солдаты — те очень отзывчивые, готовы во всем нам были помочь, хоть знали, зачем здесь матери. А ведь им-то здесь оставаться! Так что предателями уехавших они не считают.
Они все хотят домой. Из нашей группы матерей (двадцать с лишним человек) только двое не привезли своих. По Москве и области нас набралось уже две с половиной тысячи. Мы написали заявление на имя Ельцина, в Думу и Генеральному прокурору, чтобы наших сыновей рассматривали не как дезертиров, а как отказников, не желающих убивать мирных жителей, Говорят, им дадут возможность дослужить в своих прежних частях.
А в Чечне уже простые люди берут в руки оружие. Есть там, конечно, и бандформирования. Муфтий призвал всех чеченцев к газавату — священной войне, но на территории оппозиции, где мы были, люди пока остаются нейтральными. Хотя уже ведут разговоры, что, мол, если будет продолжаться такое убийство, то восстанем и мы.
О Дудаеве они плохо отзываются. Он, как только к власти пришел, детские сады, школы, институты позакрывал, бандитов из Наурской тюрьмы выпустил и вооружил. Там был полный беспредел не только по отношению к русским, но и чеченцев обижали. Одна русская, прожившая 38 лет в Грозном, рассказывала, что, когда русские стали уезжать, их квартиры начали захватывать чеченцы-горцы. Захламили весь город, засорили коммуникации. А раньше, говорит, такой был чистый город! Она вернулась в Грозный, у нее там муж и сестра. Я спрашиваю, как же вы там живете? Говорит: мы yже привыкли. Знаем, когда надо уйти от обстрела, по звуку определяем, куда снаряд упадет.
Люди там все хорошие: и кумыки, и чеченцы, и ингуши, и осетины. Мне, во всяком случае, плохих не попадалось. О России плохих отзывов я от них не слышала, только удивлялись, почему российская армия долго не может ничего с Дудаевым сделать. Весь Грозный разбомбили, а поделать ничего не могут. Нам говорили: раньше надо было войска вводить.
В селе, где мы были, жители живут, как заложники, рядом стреляют по Грозному из установок "Град", так у них в некоторых домах даже стены потрескались.
Ингушка одна рассказывала о жуткой сцене, свидетельницей которой она была. Привезли два "КамАЗа" убитых наших солдат, свалили их в яму, чем-то облили и закопали. Это, наверное, те, кто считается пропавшими без вести. А матери их ищут по госпиталям! Или такой случай: мать разыскивает своего сына и вдруг узнает, что его уже домой в гробу привезли. Так ей даже не хотели помочь доехать до Минвод и купить билет на ее же деньги! Только на следующий день женщины добились этого от военных.
Солдат учат танк водить три дня. Свою боевую машину мой сын увидел "живьем" только в Моздоке, а свою военную специальность знал только теоретически. Командование на солдат не обращает внимания: у них и чесотка уже, и дизентерия. Офицеры могут ночью за водкой пoслать. И никто за это ответственности не несет. "Война все спишет!.."
Я как на том свете побывала.
Записал Юрий СТЕПАНОВ
опрос
Какой социальной сетью Вы чаще всего подьзуетесь?
