Главные новости
Об истории праздника в ХХ веке
Преддверие Пасхи 1919 года было драматичным. 11 апреля, в пятницу, на шестой неделе Великого поста властями было произведено вскрытие мощей преподобного Сергия в Троицком соборе. Через несколько месяцев, глубокой осенью, для прихожан закроют Троице-Сергиеву лавру. Начавшаяся война с религией превратилась и в борьбу со сложившимся в России циклом праздников, которые подавляющая часть населения воспринимала как неотъемлемую календарную национальную традицию.
"Что делать коммунисту?"
И сразу же ребром оказался поставлен вопрос об отношении рядового коммуниста (верхушке в этом плане было легче) к церковным праздникам. Ведь рядом с товарищем Ивановым или Петровым в семье жили не неукротимые "товарищи по борьбе", а обычные жены. А также многочисленные родственники, которые могли горячо одобрять свержение ига капитала, но посягательства на испокон века отмечаемые религиозные праздники рассматривали как полное неуважение к окружающим.
В канун Пасхи 1919 года на страницах сергиевской газеты "Трудовая неделя" появилась заметка, подписанная "Коммунист". За псевдонимом легко угадывался главный большевик города — тов. О. Ф. Ванханнен.
"Борьба с религиозными предрассудками становится очень часто первым камнем преткновения, — писал он. — Что делать с родившимся ребенком? Крестить или нет? Идти ли в церковь, когда все туда идут и ты остаешься в доме один? Что делать коммунисту, когда его семья пригласила "батюшку" в дом для молебна? До настоящего времени для многих коммунистов борьба с религиозными предрассудками оставалась вопросом неясным, вопросом личных отношений к религиозным предрассудкам, но постановление губернского комитета партии вводит этот вопрос в определенные рамки — рамки атеистические".
Таким образом, соблюдение религиозных обрядов признавалось нарушением партийной дисциплины. Это положение дел сохранялось до конца 1980-х годов с разной степенью ответственности за нарушение.
Бытовой праздник
Беспартийные трудящиеся до поры до времени имели право отмечать религиозные праздники.
Перед нами "Календарь коммуниста" на 1926 год. Праздники в нем подразделяются на "революционные" и "бытовые". К последним отнесены все торжества церковного порядка. Так как Пасха была нерабочим днем и беспартийной массе вроде бы никто не воспрещал праздновать по старинке, потребовалось активное "косвенное" воздействие. Его возложили на комсомол. Так появилась "Красная Пасха". В январе 1923 года вышло постановление следующего содержания: "Признать первый опыт массовых антирелигиозных праздников "Комсомольское Рождество" удавшимся. Считать необходимым организовать "Красную Пасху".
Конечно, никаких яиц с серпами-молотами не было. Были лекции и выступления ораторов, на все лады честивших "так называемого Иисуса Христа", попов, эксплуататоров, страны Антанты и Папу Римского. А основным действием оказывался театрализованный карнавал, целью которого было отвлечь как молодежь, так и людей среднего возраста от церковных обрядов.
Один из первых пионеров нашего города, М. Герасимов, вспоминал: "Ставились короткие пьески, разучивались антирелигиозные песни. Правда, для наших дней эти песни звучали бы грубовато, но в те дни мы запросто, идя в строю, пели "долой, долой монахов, долой, долой попов".
Все это было в рамках "революционной этики". Но существовали и "бытовые безбожники", люди во всех отношениях неприятные. Их поведением руководила не идеология, а обычная склонность к хулиганству. Про одного из таких молодчиков, некоем почтальоне, обитателе старой Кукуевки, вспоминали с неодобрением — он попросту собирал уличную шпану для битья яиц у старушек и плевания на куличи.
"Нам мешают колокола"
6 декабря 1929 года ОГПУ приняло Постановление №118: "Запретить совершенно т.н. трезвон или звон во все колокола". Вслед за ним появились постановления местного характера — о запрете пасхального звона, после — о полном запрете церковного звона во всех церквях, находящихся неподалеку от школ и других учебных заведений. Считалось, что колокольный звон мешает их работе, оказывает развращающее воздействие и прививает антинаучное мировоззрение.
На детей обрушился жесткий контроль со стороны педагогов. Выясняли, у кого в семье пекут кулич, красят яйца к Пасхе. Последствия подобных расследований полностью зависели от индивидуальности "старших товарищей". Как курьез вспоминали старожилы Птицеграда случай, когда предвоенный директор школы А. Т. Уваров выявил нескольких "яйцекрасов". Оказалось, что все они — жители Туракова. Последовала резолюция: "Так они же из деревни, с предрассудками! Вот если бы институтские, то..."
В начале 1930-х расхожей темой сатириков, кроме пьяного священника и христосующихся кулаков, стала тема "кулич партийца", то есть празднование Пасхи советскими и партийными работниками. Уже в послевоенное время у низовых членов партии бытовала шутка-объяснение: "Так это не я, это теща. Я только в гостях был".
В стремлении отойти от "старого мира" реформировали даже календарь: декрет от 24 сентября 1929 года отменил семидневную неделю, мотивируя это введением "непрерывного производства". Ввели новую календарную систему, поделив месяцы на пятидневки со скользящими выходными днями. Чуть позже пятидневки заменили на шестидневки. Это привело к тому, что Пасха очень часто стала приходиться на рабочий день, но от рабочих и служащих, независимо от их воззрений, требовали поголовного выхода на работу. Кстати, по статистике на 1930 год большинство из 592 зарегистрированных прихожан Петропавловской и 800 Рождественской церкви составляли именно представители местного "атакующего класса", то есть рабочие и разного рода кустари.
"До какого дня дожили!"
Первые послевоенные годы ознаменовались некоторой сменой курса в отношении религии и Церкви. С Пасхой 1946 года связано очень важное событие в жизни страны и города: для молящихся открыли Троице-Сергиеву лавру. 16 апреля 1946 года на центральном куполе Успенского собора был водружен крест, сорванный ураганом в феврале 1923-го. Его реставрацией занимались мастера ЗОМЗа во главе с бригадиром Владимиром Алексеевичем Лошкаревым.
"20 апреля 1946 года в Великую Субботу накануне Светлого Христова Воскресения площадь перед Успенским собором озарилась зажженными свечами. Было столько свечей, что на фоне ночного неба колокольня предстала в розовом сиянии. Затаив дыхание, народ ждал. И вот в тиши ночи раздался первый удар колокола, за ним второй, третий... И вот зазвонили во все колокола. "Слава Богу! — тихо говорили люди. — До какого дня дожили, до каких событий! С праздником! Со светлым Воскресением Христовым!" Так вспоминал это событие его участник, протодиакон Сергей Боскин.
"Слава партии родной"
Новое "закручивание гаек" началось после декабрьского пленума ЦК КПСС 1958 года, когда по инициативе М. А. Суслова было принято закрытое Постановление "Об усилении атеистической работы". Драма "безбожных пятилеток" при этом превратилась в фарс. Трудящиеся узнавали про дату Пасхи из "сезонных атеистических публикаций ("Что такое Пасха" или "Почему не надо праздновать Пасху"), семинаристы штудировали ежегодник "Атеистические чтения", пасхальные яички могли накрасить даже цветной нитровкой по месту работы. Под громы и молнии замов по идеологии различных уровней хлебопекарные предприятия выпекали "кекс весенний" (то есть кулич). А пасхальный крестный ход в Лавре становился центром внимания совершенно далеких от религии подростков-школьников. В поддержании порядка во время его проведения принимали участие представители органов правопорядка, дружинники, комсомольцы и коммунисты. Подобная бдительность была очень уместна, ибо часто вспыхивали потасовки между городской молодежью и семинаристами, происходившие отнюдь не на идейной почве.
Мастера-прикладники похвалялись друг перед другом заказами на пасхальные яйца от "князей мира сего", а надменные дамы в русских шалях и соболях и их кавалеры с подстриженными бородками и в кожаных пальто ("хайлайф") помахивали пригласительными билетами Московской Патриархии и малотиражными открытками-поздравлениями.
Кстати, об открытках. Конечно, никаких официальных тиражированных открыток на тему Пасхи тогда не было. В ход шли обычные (как правило, с цветами), а также зарубежные, из соцстран. Нас, детишек той поры, интриговало — ведь там тоже социализм, а как же тогда пасхальные открытки? Инвалиды в поездах и на вокзалах торговали самодельными фотооткрытками.
Но случалось и нечто из ряда вон выходящее. Перед нами этот маленький шедевр. Когда я его впервые увидел, то был поражен — как? Но потом, вглядевшись, обнаружил — на советской открытке кулич, пасха и яички нарисованы акварелью. Тексты часто выглядели так: "Поздравляем с великим праздником Пасхи! Одновременно поздравляем с наступающим международным праздником 1 Мая!"
Бывали случаи, когда эти два праздника совпадали. Случалось, что в Пасху власти организовывали "Коммунистический субботник", а однажды имел место перенос выходного дня "по просьбе трудящихся".
Перлом беззубой юмористики начала 1970-х стал фельетон некоего остряка, в наши дни выглядящий почти пророчеством. Он повествует про старушку ХХI века, которая на персональном вертолете (!) полетела святить кулич с целью избежать стояния в очереди. Спустила на веревке — и нет кулича! После этого она, конечно, стала атеисткой.
А вот это не фельетон. Когда в середине 1980-х стали у нас создаваться кооперативы, среди их сувенирной продукции важное место заняли деревянные пасхальные яйца. Вокруг них развернулась дискуссия — являются ли они предметами культа? Дело в том, что местные власти пытались запретить "отцам-кооператорам" производство всего, напоминающего "предмет культа". Спор решился мощным аргументом заведующего производством одного из кооперативов: "А вы видели, чтобы верующие молились на яйца?! Нет, не видели. И ни фига не увидите. Значит, яйцо — не предмет культа!"
***
Все эти времена были. И прошли.
Светлое Воскресение Христово было. И будет.
Александр ЛУНЕВСКИЙ
опрос
Какой социальной сетью Вы чаще всего подьзуетесь?
