ОПРАВДАНИЕ ЮБИЛЯРА

29 марта 2010 2621

Как все-таки непросто писать очерк о человеке, которого бесконечно уважаешь, ценишь и дорожишь его мнением. Вот уже и повод информационный имеется: 70-летний юбилей — это вам не шутка; и символическую "рюмку чая" по этому случаю пропустили, но начать рассказ так и не получается. Не хватает, что ли, смелости говорить о важном, сокровенном, трагическом. Хотя все — в тему; все — в копилку, уже переполненную впечатлениями о сергиевопосадском поэте и прозаике, самобытном художнике и изобретателе, кандидате технических наук и члене Союза писателей России Валерии Александровиче Голубеве, которого, кроме всего прочего, без всяких натяжек можно назвать душой и совестью литературного объединения "Свиток".

ОПРАВДАНИЕ ЮБИЛЯРА

* * *

Пожалуй, начать можно так: "Жил-поживал один человек. Не большой и не маленький. Так себе, средний". Это строчки одного из рассказов В. А. Голубева, опубликованного в книге "Свеча негасимая". Автор, как мне показалось, невольно проецирует "лирического героя" на себя. Какой может быть жизнь у среднего человека, который, как следует из рассказа, "писал — и числил себя с маленькой буквы"?

* * *

Замечательный наш классик детской литературы К. И. Чуковский считал, что в период от двух до пяти лет в ребенке закладывается самое главное. Именно на эти драгоценные годы для Валерия Голубева пришлась Великая Отечественная война.

— Человек рождается с клеточкой веры внутри, — говорит Валерий Александрович. — Каким он дальше будет — верующим или атеистом, а если верующим, то какой конфессии? — об этом уже судьба распорядится. А ребенок всегда верит. Без этого он не познает мир. Верит, в том числе окружающим.

Так и я. В детстве мне говорили: "Вот пряники". А какие на самом деле были те пряники? Это был мороженый хлеб — обычный хлеб, полученный по карточкам, причем отвратительного качества, поскольку в него добавляли много воды и отрубей — порезанный кубиками, напоминающий нынешние куриные бульоны. И вот до семи лет пряниками для меня были эти кубики. А о том, что существует такой продукт, как сгущенное молоко, я узнал уже в институте... Война закончилась, когда мне было пять лет, а ведь послевоенная разруха — она долго длилась.

Некоторые считали, что в первые годы после войны было еще тяжелее, чем во время боевых действий. Казалось, народ все силы отдал на борьбу с врагом, а тут опять нужно неимоверное напряжение, чтобы поднять разрушенное войной хозяйство.

* * *

Семья Голубевых жила в Кинешме Ивановской области. После фронта отец Валерия Александровича стал работать на ткацкой фабрике. Несмотря на то, что не было соответствующего образования, его назначили старшим механиком. Инженерная должность, люди в подчинении, ответственность за оборудование, которое за годы войны никто не ремонтировал.

Мама работала учительницей младших классов. Когда сын заболел воспалением легких, она пешком из города ходила за продуктами в деревню. Свою единственную шубу выменяла на молоко для больного малыша.

* * *

Отец В. Голубева был на все руки мастер. А поскольку наследственность — "штука довольно жесткая", то и эта мастеровитость во многом передалась сыну. Более того, в тайне от родителей под кроватью мальчишка вручную мотал трансформаторы, схему и рекомендации по сборке которых печатали в газете "Пионерская правда".

Эти увлечения не прошли даром и в какой-то мере определили судьбу Валерия Александровича.

После школы, в которой он учился "без особого напряга" и окончил в 1957 году с серебряной медалью, он поступил в Ивановский энергетический институт на электромеханический факультет.

* * *

В институте Валерию Голубеву "светил" "красный" диплом, но подвела одна промежуточная "троечка" на 1-м курсе по "Истории партии". Получал повышенную стипендию, подумывал поступать в аспирантуру, но вмешалась советская власть, перечить которой, все знают, чем могло обернуться. Студент-дипломник В. Голубев попал под специальный призыв 1962 года, когда в период разворачивающегося Карибского кризиса тысячи выпускников вузов фактически насильно призвали офицерами в ряды Советской армии.

— Незадолго до защиты диплома, — вспоминает Валерий Александрович, — уже после военных сборов, когда нам были присвоены звания младший лейтенант запаса, приехали военные вербовщики. В составе группы из 25 студентов нашего факультета я прошел медицинскую комиссию. По результатам комиссии состоялся приблизительно такой диалог:

— Вы хотите служить в Советской армии? — спрашивает вербовщик в погонах.

— Нет, — отвечаю, — не хочу.

— Почему?

— Понимаете, меня даже в детстве игры в "войнушку" не привлекали. Кроме того, я хотел бы дальше учиться, заняться наукой. Мне интересна гражданская работа.

— Поздравляем! Будете служить офицером в Советской армии... 25 лет.

* * *

Из 25 человек, проходивших медкомиссию, только один ответил согласием, но его-то как раз по иронии судьбы и состоянию здоровья сия чаша миновала. А остальных, несмотря на отказ, призвали в армию. Такого массового призыва выпускников вузов никогда больше не было в Советском Союзе, как, в сущности, и в досоветской России. Наши ракеты тогда разместили на Кубе, мир был на грани ядерной войны.

— Ребята пытались увильнуть, — рассказывает В. А. Голубев. — А куда увильнешь, когда паспорта забрали, диплом ты еще не защитил и защитишь ли в случае отказа? В общем, обложили со всех сторон.

Так Валерий Александрович стал лейтенантом, и вскоре ядерное управление, к которому он был приписан, направило его в закрытый город Свердловск-45. Там его, вчерашнего студента, назначили начальником электрослужбы на майорскую должность, дали в подчинение 55 человек (некоторые из них годились ему в дедушки) и очень дорогостоящее оборудование под материальную ответственность.

Начались трудовые будни. Часто поднимали по тревоге. И было непонятно: учебная это тревога или боевая. В мире-то было неспокойно.

* * *

В 1966 году судьба распорядилась так, что В. Голубева перевели в Загорск. Здесь пришлось осваивать новое дело, ютиться с тремя маленькими детьми в небольшой о двенадцати квадратах комнате и писать диссертацию.

Возглавлял отдел, который в главке занимал первые места по количеству поданных заявок на изобретения. Сам Валерий Александрович является автором 13 изобретений. Трижды аттестовался на повышение в должности, трижды на "доске почета" "висел". Уволился из рядов Советской армии в 1990 году в звании подполковника. "За тридцать лет службы в Вооруженных силах, — улыбается В. А. Голубев, — ни разу из автомата не стрелял".

* * *

Когда я был в гостях у Валерия Александровича, он устроил для меня своеобразную экскурсию по квартире. На стенах — картины. Некоторые из них ему подарили друзья-художники, но многие написал он сам. "В принципе знаю, с какой стороны за кисточку держаться", — отшучивался юбиляр, а потом демонстрировал совершенно уникальные поделки, созданные своими руками...

Но поразило другое: в каждой комнате — портрет младшей дочери Светланы.

* * *

Здесь мы подходим к самому сложному и, тем не менее, неизбежному. К разговору о творчестве.

Поток стихотворений, настоящий поэтический прорыв произошел у Валерия Александровича после гибели в 1983 году 11-летней Светланочки, которая ценой собственной жизни спасла тонущую сверстницу.

Это все сочинил не я —

Волны рифм и слов этих море.

Их напела любовь моя,

Их мое наплакало горе,

Их мой праведный гнев прохрипел,

Простонала разлук неизбежность,

Голос дрогнувший мой наскрипел,

Нашептала отцовская нежность.

* * *

...Наша встреча состоялась за неделю до бенефиса В. А. Голубева. Забегая вперед, скажу, что бенефис был организован его друзьями по литературному объединению "Свиток", блестяще срежиссирован и прошел на одном дыхании в библиотеке Горловского.

Во время беседы Валерий Александрович сетовал на организаторов вечера:

— Бенефис — это как Беня Фикс. Ребята сказали, не беспокойся, отдыхай. Мы обо всем позаботимся. Весело будет. Как они не понимают, весело мне не будет в любом случае, у меня давно в душе радости нет.

* * *

И, тем не менее, когда речь заходит о литературном объединении "Свиток" и созданном на его базе сергиевопосадском отделении Союза писателей России, В. А. Голубев заметно оживляется. Еще бы, это, по большому счету, и его детище.

Когда в 1994 году литературное объединение после пятилетнего перерыва возобновило свою работу, Валерий Александрович стал активно помогать тогдашнему руководителю Владимиру Сосину.

— С Володей Сосиным мы были, что называется, спина к спине, — вспоминает В. Голубев. — Весь "сосинский призыв" мы отработали вдвоем, поддерживая и дополняя друг друга. Система вышла за рамки просто кружка. Многие говорили, что у нас образовалась настоящая семья. Как жаль, что Владимир Николаевич так рано умер.

Судьба "Свитка" для В. А. Голубева — тема, полная переживаний. Он тревожится о будущем лито, ратует за то, чтобы к литераторам относились с уважением, чтобы в городе, наконец-то, появился фонд помощи писателям, чтобы для писательского отделения был открыт счет в банке. Он переживает о судьбе каждого "свитковца", помнит и поздравляет с днем рождения практически каждого, кто хоть когда-то побывал на лито, сам никогда не пропускает, не опаздывает и уходит после занятий одним из последних.

Книги многих "свитковцев", которые они издавали в основном за свой счет, Валерий Александрович набирал, редактировал, готовил к печати на своем стареньком компьютере.

В прошлом году, благодаря его подвижничеству, вышли в свет два уникальных литературных памятника: посмертные книги наших земляков Владимира Сосина "Музыка музы" и Анатолия Чикова "Запасная планета", ставшие настоящим пиршеством для гурманов поэзии.

А как загораются глаза у Валерия Александровича, когда он рассказывает о молодых поэтах Любе Лукашиной и Оле Ромашовой!

— Это мои доченьки, — говорит о них с любовью.

* * *

В заключение — о бенефисе Валерия Александровича Голубева, который прошел 21 марта в библиотеке Горловского. Зал был полон. Многие пришли выразить искреннюю любовь юбиляру.

На необычном мероприятии, формой которого выбрали судебное заседание, было легко, непринужденно и весело: читали стихи и прозу, пели песни под гитару, звучали скрипка и рояль. Выступали и стар и млад.

Торжественные здравицы, веселые экспромты и много теплых слов поздравления. Особенно запомнились слова о глубинной природной порядочности Валерия Александровича Голубева и его огромной доброжелательности к людям.

Согласен. Подписываюсь.

Владимир ПИМОНОВ

Газета "Вперед"