Главные новости
Вчера, в День пионерии, Ю. С. Байковскому исполнилось бы 80 лет
Этому жизненному принципу следовала наша русская интеллигенция с начала своего появления в России. Людей, готовых бескорыстно действовать на пользу другим, не считаясь со своими личными интересами, часто называют альтруистами. Когда Юрию Сергеевичу Байковскому министерство просвещения предложило написать книгу о краеведении на уроках истории, он с жаром взялся за работу, но прекратил, так как узнал, что ему положен гонорар. “Только бесплатно!” — заявил он, и чиновники растерялись, не зная, как это оформить.
Судьба свела меня с ним совершенно случайно в 1956 году. Загорскому ГК ВЛКСМ (как Юра рассказал мне потом) нужен был завотделом пропаганды и агитации. Они взяли картотеку и пролистали сведения обо всех комсомольцах. Выбор пал на меня. Меня вызвали в горком к первому секретарю. Это был Байковский. Вместе с должностью Байковский вручил мне свою дружбу.
Был он, как и я, неженатым, жил недалеко от меня, на углу Валовой и Красной (ныне улица Шлякова), в доме, купленном Байковскими у С. Т. Григорьева, известного детского писателя.
В этом доме я ощутил непривычный для меня дух интеллигентной семьи, мягкое сдержанное радушие его мамы Ольги Федоровны, учительницы, полнейшее отсутствие бытовых пересудов, книжные шкафы, картины на стенах, старинная неброская мебель с народной резьбой и тепло деревянного дома. Юра рассказывал о себе, о своих родителях, которые его, шестилетнего, взяли из детдома. Юра подошел тогда к Ольге Федоровне и сказал: “Мама, будьте моей мамой”. У нее брызнули слезы из глаз. Отца Сергея Иосифовича, учителя истории и математики, доцента на кафедре педагогики в пединституте, Юра боготворил и свято хранил память о нем. Юрий Сергеевич часто звал меня к себе посмотреть альбомы художников и послушать новые пластинки с записью голоса Шаляпина, музыки Бетховена, Моцарта, Чайковского, Рахманинова, Мусоргского.
В горкоме комсомола жизнь, как говорится, била ключом. Художники, учителя, врачи, инженеры, старшие пионервожатые при школах (особенно боевой и инициативной была Галина Швец, будущая завгороно Г. И. Журавлева), Горловский, Вадик Иткин, Ю. Э. Генце, Костя Родионов. Приближался VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Москве, надо было всколыхнуть нашу молодую интеллигенцию, подготовить жителей и комсомольцев к встрече с зарубежными гостями. Мы организовали два городских фестиваля на Вифанских прудах. “Приходите обязательно! — зазывали народ комсомольцы. — Там будет вобла и Байковский”. Мы создали КМЭН (Клуб молодых энтузиастов), ездили на встречи с подобными клубами в Москву и Ленинград. В горкоме мы засиживались до полуночи, придумывали вечера, встречи, конференции, диспуты, литературные суды, воскресники, организовали свой оркестр, свою киностудию “Загорскфильм” (главным постановщиком фильма “Мадлен Рифо” был А. И. Погорелков). Мы выпускали городскую стенгазету “Коса” (Комсомольская сатира), сочинили “Сатирическое обозрение” по городу к Собранию молодой интеллигенции. Нас пригласили на открытие Всемирного фестиваля.
Всякий взлет активности предполагает последующее затишье. Юрий Сергеевич ушел работать в школу преподавать историю, я поступил на истфил в МГПИ им. Ленина. Дружба осталась прежней. Когда я получил диплом учителя русского языка, литературы и истории и был направлен в Загорский гороно, Юра посоветовал мне пойти в школу № 18, где он тогда учительствовал и где с ним вместе мы проработали более тридцати лет. Видя, что часов мне дали маловато, Юра отдал мне свои уроки по истории Древней Греции в 5-х классах, чтобы у нас было поровну. Он органически не переваривал несправедливости. Запомнил я на всю жизнь, как однажды меня на заседании в областном комитете комсомола в чем-то мельком упрекнули, да так незаметно, что я и внимания на это не обратил. Но Юра вмиг оказался на трибуне и стал с пеной у рта защищать меня, резко осуждая выступавшего.
Школу № 18, ее учителей и учеников Байковский любил самозабвенно, ибо только в школе есть возможность реализовать все свои способности, данные природой. В 1964 году Юре предложили стать заместителем директора нашего музея-заповедника. Он согласился. Проработал там чуть более года и вернулся в школу.
Я не знаю среди нашего учительства человека более эрудированного, более интеллектуально развитого и мыслящего, чем он. А это, на мой взгляд, — лучшая черта учителя. К нему за советом, за различными справками по истории всех стран и народов, по музыке, живописи, архитектуре, литературе и даже точным наукам обращались ежедневно все учителя, и он легко и сразу давал исчерпывающую информацию. К этому настолько привыкли, что даже не считали такую широту знаний за достоинство.
И статьи в газету “Вперёд” Юрий Сергеевич писал только по зову сердца и только о людях, бескорыстно преданных своему делу. О лучших учителях нашего города, о 1-й ударной армии и ее герое Феде Чистякове, о нравственной красоте сотрудницы музея-заповедника Татьяне Васильевне Николаевой, о друзьях Б. Ведьмине, А. Горловском, И. Мачерете. Были и резкие статьи о современной школе, завязшей в бумагах и задыхающейся в чиновничьих лапах.
Он настолько глубоко и умно (но не эффектно, без показушной псевдонаучной мишуры-игры) вел уроки, что ученики невольно конспектировали его уроки-лекции и влюблялись в историю, да так, что потом, учась в институтах (как не раз говорили знакомые мне выпускники нашей школы), совершенно не тратили времени на подготовку к общественно-политическим дисциплинам. Мне было легко работать со старшими классами, если историю там вел Байковский.
Меня поражало его неиссякаемое бескорыстие и подвижничество в работе. Вот мы, четыре восьмых класса, готовим Новогодний вечер по мотивам “Слова о полку Игореве”. Решили, что каждый класс оформляет кто зал, кто лестницы, кто вестибюль. Мой класс оформлял сцену. Каждый класс варит 25 литров кваса для угощения зрителей. В мастерских выточили из дерева 20 бокалов. Их нужно было оформить тоже в древнерусском стиле. “Юр, сделай эскиз, а ребята разрисуют”, — прошу я. Юрий Сергеевич показал свой эскиз, забрал себе все бокалы и через неделю принес их разрисованными со всех сторон и покрытыми лаком.
Если в школе у кого-то намечался юбилей или кто-то собрался завести семью, то оформить приветственный адрес всегда просили Юрия Сергеевича. В торжественный день “виновнику” вручали разрисованный цветами, видами Загорска и подходящими к характеру героя фразами из трудов русских гениев бесценный адрес. Храню благоговейно несколько таких адресов и длинный красочный свиток к моей свадьбе со стихотворным поздравлением, написанным славянской вязью.
Это он, Байковский, создал музей 1-й ударной армии, советуясь с жившим тогда в городке и работавшим в воинской части Федором Яковлевичем Лисицыным, начальником политотдела этой легендарной армии. Юрий Сергеевич тратил на создание музея все свои отпуска и каникулы, находил экспонаты, рисовал портреты участников, батальные сцены, подбирал стихотворения, картины, фотографии. Он организовал поисковую работу, подготовил экскурсоводов, сам вел экскурсии. Он предлагал всем посетить музей, но в школе почему-то не ценили его труд, и он обслуживал группы учеников из других школ. (Позже Байковского беззастенчиво отстранили от музея и осыпали почестями тех, кто за немалую плату на казенный счет переоформил музей, бездушно, по указанию свыше, перечеркнув 30-летний бессребренический подвиг Юрия Сергеевича. Та же участь постигла и второй его музей — краеведческий.)
Это он по личной инициативе в течение почти двадцати лет вел в ГДО кинолекторий каждую среду и каждый год на определенную тему. Это он организовал по просьбе ребят еженедельный кружок по истории для поступающих в вузы, куда ходили его и не его ученики. Найдите человека более постоянного в своем стремлении образовывать и воспитывать в патриотическом духе ребят? Трудно понять, на чем держался его энтузиазм, если в школе о его деятельности не было сказано ни слова благодарности, не говоря уж об элементарном “спасибо”. Приходишь в школу — висит большая газета: или “Рахманинов”, или “Никто не забыт — ничто не забыто”, или “Суриков”, или “Шаляпин”. Нарисованы пейзажи, портреты, художественно выполнен заголовок. Чья рука? Юрия Сергеевича. Это он делал по вечерам и в выходные. Ну не было среди нас второго такого, живущего только школой!
Он мог бы еще сделать кучу только ему доступных дел, но вся его деятельность ценилась намного меньше, чем деятельность посредственной послушно-угодливой учительницы. И чем дальше, тем больше было видно, как его методично старались обойти, пренебречь его мнением, не замечая, как у него трясутся руки, когда он спокойно разговаривает. Инфаркт был предрешен.
В чем его недостаток? Не в том ли, что он был ярый противник большой и маленькой лжи? Не в том ли, что он рыцарь чести и бросался очертя голову на ее защиту? Не в том ли, наконец, что школьные проблемы и дело воспитания и профессиональной этики его волновали больше, чем кого бы то ни было, и потому он бывал несдержан и категоричен? Я бы все свои достоинства поменял на эти его недостатки.
Юрий ПАЛАГИН
Популярное
опрос
Какой социальной сетью Вы чаще всего подьзуетесь?
