Общество

НАСЛЕДНИКИ МОЙДОДЫРА

24 ноября 2006 2250

 Открыв любую сергиевопосадскую рекламную газету, можно без труда обнаружить несколько объявлений, рекламирующих услуги домработниц. Клининг - сервис, конечно же, распространен в Посаде не так широко, как в крупных городах, где наведением порядка в квартирах жаждущих чистоты клиентов занимаются целые специализированные предприятия. Однако данный вид бизнеса достаточно востребован и здесь — корреспондент “Вперед” убедился в этом воочию, побеседовав с несколькими профессиональными домработницами Сергиева Посада.

Как у нас?

Если задаться целью составить некий среднестатистический портрет посадской домработницы, то мы получим женщину бальзаковского возраста и старше, как правило — с детьми, вынужденную зарабатывать себе на жизнь неквалифицированным трудом не из-за лени или глупости, а, что называется, от безнадеги.

— Мне сорок пять, — говорит Ольга Сергеевна, занимающаяся наемным домашним трудом с 2002 года. — По образованию — экономист промышленных предприятий. Профессия мало востребованная и к тому же низкооплачиваемая. Даже в Москве. Хотя и ездить туда все равно не смогла бы — дети “не отпускают”.

Профессиональные домработницы — вовсе не обязательно матери-одиночки. Просто зачастую их мужья — выходцы из того же “потерянного поколения”, так и не сумевшего найти себе место в жизни после развала Советского Союза. Классическая ситуация: в середине восьмидесятых муж и жена после окончания института попали по распределению в Загорск трудиться на оборонном заводе, а с началом экономических реформ остались без работы. Перестроиться, увы, получилось не у всех. А конвертировать талант к созданию замечательных ракет или к синтезу сверхпрочных полимеров хотя бы в кусок хлеба с маслом порой бывает просто нереально.

— Мы даже носками торговать не умеем, не то что Родиной, — смеется Ольга Петровна. — Вот и пришлось идти в обслугу на пару с мужем.

Рабочий день в этой семье не кончается, по-моему, никогда. С утра, отправив детей в школу, наша героиня вооружается чистящими средствами и устремляется в обход по квартирам клиентов. Из учебного заведения ребят после обеда встречает муж домработницы Сергей. Он же сидит с ними до вечера, а когда уставшая супруга возвращается с работы, отправляется на заработки сам — выходит в ночную, самую прибыльную у таксистов, смену.

— И сколько же у вас на двоих выходит в месяц? — интересуюсь я.

— Когда сорок тысяч, когда сорок пять, — невозмутимо отвечает собеседница. И уточняет, — большая часть — на мне. Вот если бы муж еще и в дневную смену работал, тогда, конечно...

А еще говорят, что неквалифицированный труд мало оплачивается!

Услуги и цены

Никакого секрета из своих “тарифных планов” домработницы не делают. Да и зачем? Цены в этом секторе рынка услуг примерно одинаковы и зависят по большей части не от фронта работ, а от платежеспособности клиента. Как говорится в школьном учебнике математики — “до плюс бесконечности”.

— Я всегда беру с человека ту сумму, которую он может заплатить без особого ущерба для себя, — рассказывает Света, домработница с почти десятилетним стажем. — Бывает, родители-студенты просят с ребенком посидеть полдня за сто-двести рублей. И что, отказывать им? Сама в полном безденежье была, знаю, как это тяжело. Или вот есть у меня одна полупарализованная старушка, я у нее белье каждую неделю забираю, стираю в своей машинке и привожу обратно. Что с нее возьмешь? Иной раз даже стоимость стирального порошка требовать неудобно.

Образно выражаясь, посадские домработницы трудятся по старому доброму принципу советской плановой экономики, когда цена, скажем, водки завышалась по отношению к себестоимости в десятки раз, а цена буханки хлеба, напротив, была гораздо ниже затрат на ее изготовление. Главное, чтобы неизменной оставалась “средняя температура по больнице”, то есть общий заработок. Добровольно выполняя некие социальные обязанности по отношению к малоимущим, мастерицы ведра и тряпки “выезжают” на тех, кто купюры до получки не считает.

К примеру, на Угличе живет некий состоятельный, но несколько помешанный на чистоте господин. Ему важно, чтобы в квартире каждый день протирали пыль, мыли полы, выносили мусор и до блеска драили посуду. Специально для Светы клиент сделал комплект запасных ключей и каждое утро оставляет на тумбочке для нее же тысячу рублей. Довольны все: “заказчик” свою домработницу даже не видит. Зато видит результаты ее труда и вполне ими удовлетворен. Света же, в свою очередь, считает, что ей крупно повезло с клиентом: ведь, если убирать квартиру каждый день и не допускать скопления “стратегических запасов мусора”, вся процедура занимает от силы час-полтора.

— Неужели он не боится, что в один прекрасный день ты все его пожитки из квартиры вынесешь и скроешься? — спрашиваю я.

— Ну как... Он у меня паспорт брал, ксерокопию делал. Видно, есть определенные связи, раз так доверяет, — несколько уклончиво отвечает Света.

— А раз “есть определенные связи” и ксерокопия паспорта, ты не думала, к примеру, что на тебя мнимую кражу могут “повесить”?

— А я ему тоже доверяю! — улыбается домработница.

И таких полунормальных-полусумасшедших (что за резон платить больше тысячи долларов в месяц за ежедневную уборку?) людей в городе довольно-таки много. Их количество, конечно, исчисляется не сотнями, но и не единицами. Ну, может, цены несколько отличаются — один платит семьсот-восемьсот рублей, другой — полторы тысячи.

А максимальная сумма, которую Света выручала за уборку квартиры, составила пятьсот долларов.

— Это были две комнаты сплошного мусора! — вспоминает она. — Всюду мятые жестяные банки, битые бутылки, лужи вина, пива и водки, какие-то объедки, рыбные кости. Кошмар! Я два дня мучилась, пока все разгребла.

Хозяин загаженного жилища, отдавая деньги, все-таки обмолвился о причинах возникновения дичайшей свалки. Оказалось, провернул очередную крупную сделку и на неделю ушел с друзьями в запой.

Бизнес на доверии

Пожалуй, любой менеджер столичной клининговой фирмы, узнай он про посадские условия “заключения договора” между заказчиком и обслугой, в лучшем случае покрутил бы в недоумении пальцем у виска. Никакого договора в бумажном смысле этого слова обычно в природе просто не существует. Хозяева квартир либо вручают домработницам дубликаты ключей, либо отдают на время оригиналы. В последнем случае, закончив уборку, женщины возвращают ключи и получают свой гонорар, что называется, “из рук в руки”. И, что характерно, — ни одного случая кражи или мошенничества с участием приходящей прислуги в районе не зафиксировано!

— Меня один хозяин несколько раз “проверял”, — рассказывает Нина, многозначительно приписывающая в своем рекламном объявлении фразу “без интима”. — То под диваном сто рублей нахожу, якобы “случайно” туда упавшие. То просто мелочь какую-то рассыпанную. Один раз кошелек под креслом лежал. Не знаю, может, с меткой какой, чтобы видно было, открывали его или нет. А потом “проверки” закончились, и он мне отдал комплект ключей. Видно, тест прошла.

— А почему ты пишешь “без интима”? Что, были случаи?

— Нет, не было ничего. Сама не знаю, зачем написала.

Чем объяснить столь безгранично наивное (в глазах некоторых, пожалуй, даже патологически наивное) доверие клиента к прислуге и наоборот? Вовсе не надо быть дипломированным юристом с многолетней практикой, чтобы понять, к каким последствиям может привести бесконтрольный доступ в жилище малознакомого лица — причем как для хозяина квартиры, так и для самой домработницы. Но жулики и аферисты подобного рода в Посаде, видимо, не водятся. В отличие от мегаполисов.

Может, кто-то скажет, что поступать так — неправильно. Что надо обязательно заключать договор, в котором прописывать обязанности сторон, сумму вознаграждения и штрафные санкции. Что сдавать квартиру на уборку можно только после ознакомления с описью имущества и принимать обратно только после тщательной проверки этой самой описи.

И этот “кто-то”, бесспорно, будет прав.

Но, с другой стороны, все эти меры безопасности ориентированы скорее на крупные города, где слишком уж много желающих половить рыбку в мутной воде и получить сомнительную мимолетную прибыль, пусть даже ценой противоречия с Уголовным кодексом.

Да, “там” любого могут “кинуть” на каждом шагу, но ни одно “правильное” и дающее умные советы клининговое агентство “оттуда” никогда в жизни не возьмется бесплатно обстирывать полупарализованных пенсионерок — если, конечно, хозяин агентства не надумал пойти в депутаты.

Наверное, наши домработницы и их клиенты, как, впрочем, и абсолютное большинство жителей района, просто привыкли верить друг другу, потому что знают — хороших людей гораздо больше, чем плохих. Есть в этом что-то наивно-трогательное и берущее за душу. Пожалуй, схожее чувство испытываешь, находясь в маленькой деревне, где жители, уходя из избы, не закрывают дверей. Потому что знают: ничего с их добром не случитсяn

Вадим ГРАНЕВИЧ

СПРАВКА

Было бы неправильно говорить о том, что в Сергиевом Посаде совершенно не развит “серьезный” клининг-сервис. Организации, предлагающие подобные услуги, что называется, “официально”, с заключением договора, полной материальной ответственностью и прочими атрибутами цивилизованного “подотдела очистки”, в городе есть.

Вопрос лишь в том, что “легализованные” клининговые предприятия оценивают свой труд гораздо дороже, чем полулегальные частные домработницы. И поэтому, по оценкам аналитиков, вряд ли этот сегмент рынка станет в ближайшее время популярным и востребованным среди “белых” структур.