Мнение

Цитируя классиков (к девяностолетию НЭПа)

05 сентября 2011 6396

После великих потрясений первой четверти XX века (Первая мировая война, две революции и Гражданская война) экономика нашей страны была разрушена до такой степени, что восстанавливать её было нечем. То оборудование и инвентарь, которые ещё сохранились, давно выработали свой ресурс и безнадёжно устарели. Всякие субботники и ударные вахты годились только для того, чтобы немного убраться и починить два-три паровоза. При том оборудовании, которое ещё оставалось в наличии, добиться высокопроизводительного производства было невозможно. Это прекрасно поймал Владимир Ильич Ленин, который сразу после первого субботника, в работе "Великий почин" чётко сформулировал мысль о первостепенном значении производительности труда в жизни общества.

"Производительность труда, это в последнем счёте, самое важное, самое главное для победы нового общественного строя. Капитализм создал производительность труда, невиданную при крепостничестве. Капитализм может быть окончательно побеждён и будет окончательно побеждён тем, что социализм создаст новую, гораздо более высокую производительность труда".

Ленин был глубоко убеждён, что свободный от эксплуатации человека человеком труд может создать более высокую производительность. Однако жизнь в реалиях военного коммунизма показала, что восстановление народного хозяйства может затянуться до бесконечности.

Принятый в 1921 году (девяносто лет тому назад) план "Новой экономической политики” был не только уступкой капитализму, против которого была совершена Великая Октябрьская социалистическая революция, но единственной возможной мерой для спасения страны от вымирания.

НЭП просуществовал до смерти Ленина 4 года, но за этот короткий срок возникшие из небытия частные предприятия буквально оживили экономику страны и спасли миллионы людей от голодной смерти.

Начало строительства Загорского электромеханического завода, 1936 год

Принятые пятилетние планы развития предусматривали закупку заграницей целых отраслей промышленности. Новые заводы строились по всей стране, и уже к середине второй пятилетки у нас была современная металлургия, машиностроение, химические и приборостроительные заводы, а также то, что называли лёгкой промышленностью: текстильные и обувные фабрики, пищевые предприятия.

За всё покупаемое оборудование Советский Союз расплачивался царскими ценностями, золотом, углём, пшеницей. Никаких экспортных поставок продукции с новых заводов не предполагалось, все они работали на внутренний рынок, в основном на военные нужды. Валюты новые заводы не зарабатывали, но к началу войны наша армия была оснащена всеми видами современного оружия, производимого на отечественных заводах.

Когда началось большое отступление 1941-го года, одной из первейших задач стало сохранение промышленного потенциала, без которого невозможно было бы вести войну.

Преодолевая неимоверные трудности военного времени, удалось вывезти на восток страны почти весь станочный парк, и практически в открытом поле за полгода построить сотни заводов, которые дни и ночи беспрерывно производили оружие и боеприпасы.

Все бесконечно длившиеся дни войны людей грела сладкая надежда, что с её окончанием жизнь в стране резко изменится. С миром, прежде всего, связывали конец кровопролития и изобилие продовольственных и промышленных товаров. Предполагали, что фронтовики вернутся на производство, а вся военная промышленность переключится на изготовление товаров, нужных людям. Но не только. Была уверенность, что после войны страна не будет жить в условиях осаждённой крепости. Все внутренние враги, троцкисты и бухаринцы, расстреляны ещё до войны, главный внешний враг - фашистская Германия - будет разгромлен, а другие крупные капиталистические страны стали нашими союзниками в антигитлеровской коалиции.

Первый послевоенный 1946 год был самым голодным. Мало того, что пахали на коровах (там, где они ещё сохранились), страну постиг большом неурожай. Карточки на хлеб отменили только в 1948 году. а талоны на промтовары сохранились до середины пятидесятых.

Обмен передовым опытом, 1958 год

После войны военная промышленность не только не сократила производство, а переключилась на освоение новых видов оружия, в которых учитывался громадный опыт прошедшей войны.

Вот соотношение военной, и гражданской промышленности в послевоенном Загорске. На ЗОМЗе и ЗЭМЗе работало 30 тысяч человек. Кроме этих двух гигантов - Вакцина, Ферма, Новостройка, Реммаш, Лоза. Гражданской продукцией занимались: Литейно-механический завод (“Дунькина фабрика”) на Блинке, завод УЧТЕХПРОМ, завод №6, трикотажная фабрика, хлебозавод, кондитерка, мясокомбинат и что-то ещё.

Во всём гражданском промышленном секторе города было занято не более 10 тысяч человек.

В середине пятидесятых годов средняя зарплата на Скобянке составляла 970 рублей. На эти деньги с трудом, но можно было сводить концы с концами. Средняя зарплата на трикотажной фабрике составляла 700 рублей. О других социальных благах там не мечтали. Такое положение было по всей стране. Вот почему военная промышленность втягивала в себя лучшие производительные и интеллектуальные ресурсы, оставляя гражданскому сектору крохи. Ни о каком экспорте гражданской продукции речь не шла.

Не оправдались надежды и на то, что по окончании войны в стране ослабнет внутриполитический накал, что будут послабления в гражданской жизни. Но, колхозники так и не получили паспортов, осталась статья, наказывающая на 8 лет за сбор колосков. Не была отменена статья, наказывающая рабочих за опоздание на работу на 10 минут. Антисоветскую пропаганду видели в самых невинных анекдотах и нещадно сажали за малейшее сомнение в справедливости и неизбежности победы коммунизма во всём мире.

В науке и искусстве идеологические гайки были затянуты до крайнего предела. Генетика и кибернетика были объявлены буржуазными лженауками. Была разгромлена наша одна из лучших в мире школ генетики. На примерах Зощенко и Ахматовой подвергались унизительной критике малейшие отступления от соцреализма. Для наведения порядка в музыке подвергли публичной порке лучшего композитора XX века Дмитрия Дмитриевича Шостаковича. Вопросам марксистско-ленинского учения, с упором на неизбежность мирового революционного пожара, предавалось первостепенное значение.

Наши отношения с союзниками по недавней войне постепенно охлаждались, а после фултоновской речи Черчиля в “Правде” поместили статью "Черчиль бряцает оружием", это можно назвать отсчётной точкой начала "холодной войны" и тридцатилетнего периода гонки вооружений державами-победительницами.

Никогда не будет однозначного ответа на вопрос, кто начал и кто был инициатором гонки вооружений. За эти тридцать лет мир неоднократно стоял на грани полного уничтожения и каждый раз стороны обвиняли в этом друг друга.

В этой безумной гонке не было отстающих, но соревнование шло явно не на равных. Несмотря на то, что Советский Союз и созданный им военно-политический блок в избытке обладали всеми полезными ископаемыми, громадной территорией, большим населением, у наших соперников было одно преимущество, которое оказалось решающим.

Доктриной Советского Союза была коммунистическая идея и созданная на её основе планово-распределительная экономика, с подчинением каждой личности для воплощения этой идеи. Доктриной Запада была конкурентоспособная рыночная экономика, основой которой являются свободные личности, создавшие невиданно высокую производительность труда.

К середине восьмидесятых годов в Союзе стала утихать пропаганда преимущества плановой экономики перед рыночной. Преимущества рынка были настолько очевидны, что скрывать это стало невозможно. Производительность труда на Западе в 3-4 раза превышала нашу. Там искали рынки для сбыта своих товаров, у нас хронический дефицит товаров народного потребления перерастал в неразрешимую проблему.

Две страны, проигравшие Вторую мировую воину, Германия и Япония, сделались мастерскими мира, а Советский Союз - главный победитель в войне, вынужден был закупать у них передовые технологии для поддержания с таким трудом достигнутого военного паритета.

Нет ничего удивительного в том, что страны, освобождённые Советским Союзом от фашизма и входившие в социалистический лагерь, при первой же возможности стали его покидать и перестраивать свои политические и экономические системы в соответствии с нормами рынка. Более того: ослабленная страна не смогла уже удерживать в своём составе входившие в неё союзные республики. Развал СССР - это прямое следствие его политико-экономической системы, проигравшей историческое соревнование экономик капиталистическому способу производства. Политическая и экономическая замкнутость Советского Союза, длившаяся десятилетия, не могла закончиться ничем иным. Процветало и удерживалось на высоком уровне всё, что было связано с военно-промышленным комплексом, передовое оборудование, для которого закупалось заграницей. Наша продукция гражданской промышленности повторяла зады того, что было придумано и изготовлено на Западе и поэтому никогда не была конкурентоспособной.

Из-за низкой производительности труда мы не могли зарабатывать на мировом рынке ничем, кроме продажи минерального сырья и леса. Как только цены на нефть упали, так не стало хватать ни на ""военку”, ни на ''гражданку", а скромная жизнь, которая была в семидесятые годы, стала казаться раем. Да, рассуждали мы: были очереди и дефицит, но была стабильная работа на оборонных объектах, был стабильный заработок, удовлетворявший основные потребности тех, кто на них работал. Никто не хотел задумываться над тем, где брать деньги на ВПК, который сам прибыли не приносил, но был главным потребителем всех ресурсов.

Коли большая армия существует в ущерб экономики страны, она, в конечном итоге подрывает основу, которая её питает. Так случилось в Советском Союзе, который достиг военного паритета с НАТО, но заплатил за это жизнью.

Никто не подвергает сомнению необходимость иметь нашей стране современную боеспособную армию. Но нет никаких сомнений и в том, что она может быть создана и содержаться только при развитой конкурентоспособной экономике, способной зарабатывать для этого валюту.

Никакие прорывы и достижения в отдельных областях не исправят нашего положения страны-потребителя товаров, изготовленных в других странах, в обмен на сырьё. Для того, чтобы стать в один ряд с развитыми экономиками, нужно производить много конкурентоспособных (дешёвых и добротных) товаров и услуг для сбыта их за рубежём. Здесь уместно привести цитату из “Манифеста коммунистической партии" Карла Маркса и Фридриха Энгельса:

"Буржуазия быстрым усовершенствованием орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские, нации. Дешёвые цены её товаров - вот та тяжёлая артиллерия, с помощью которой она разрушает все китайские стены и принуждает к капитуляции самую упорную ненависть варваров к иностранцам".

У нас всё есть для такой экспансии: самые большие полезные ископаемые, обширнейшие сельскохозяйственные угодья, многомиллионный народ. Но это только предпосылки, их реализация возможна только при эффективной политико-экономической системе, нацеленной на завоевание мирового рынка нашими товарами. Этим путём шли и продолжают идти все успешные экономики мира.

Ярчайшим примером может служить Китай. Как только китайцы отбросили доктрину "опора на собственные силы" для ниспровержения мирового зла, как только они открыли границы для притока технологий и инвестиций, так китайские товары заполонили мировой рынок. Сейчас Китай обладает самими большими валютными запасами и при желании может содержать без особого напряга хоть десятимиллионную армию, но они пока предпочли не военное наступление, а наступление своими товарами, что оказалось эффективнее любых военных побед.

Мы сколько угодно можем ругать и ненавидеть общество потребления, но стоит оглянуться по сторонам, как станет ясно, что мы втянуты в процесс по самое “не хочу”. Это прекрасно, что после десятилетий аскетической жизни наши люди могут себе позволить всё это роскошество. Но ведь кроме удобств в быту и на производстве все эти усовершенствования экономят массу драгоценного времени. И здесь опять уместно, что не кто иной, как Карл Маркс считал главнейшим изобретением капитализма экономию времени. Этот закон он считал Первым.

"Как для отдельного индивида, так и для общества всесторонность его развития, его потребления и его деятельности зависит от сбережения времени. ВСЯКАЯ ЭКОНОМИЯ В КОНЕЧНОМ СЧЁТЕ СВОДИТСЯ К ЭКОНОМИИ ВРЕМЕНИ. Экономия времени, равно как и планомерное распределение рабочего времени по различным отраслям производства остаётся первым экономическим законом на основе коллективного производства".(/Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд. т 46, ч.I, с.117)

Наша беда в том, что все товары и услуги, которыми мы сейчас обильно пользуемся и которые экономят нам драгоценное время, придуманы и изготовлены не в нашей стране, что расплачиваемся за них своими кровными, получаемыми за экспорт нефти, которая не вечна. Беда и в том, что создавая рабочие места за рубежом, мы усугубляем собственную безработицу.

Есть ещё одна беда, она не так очевидна, но весьма существенна. Покупая товары и услуги у зарубежных производителей, мы тем самым финансируем их новые исследования и разработки, которые создадут более совершенный экспортный продукт, по сравнению с которым все современные достижения будут казаться анахронизмом, и нам опять придётся обогащать зарубежных производителей, покупая их товар и снабжая их своими природными ресурсами.

Мы и сейчас с трудом плетёмся в хвосте технического прогресса, и если не разорвать этот порочный круг и не переориентировать нашу экономику на производство конкурентоспособных товаров и услуг, используя для этого самое совершенное высокопроизводительное оборудование, наше отставание станет необратимым. Об этом нас недвусмысленно предупреждают классики полит-экономической мысли.

Исаак Марон