Краевед

Вешние воды

03 апреля 2012 3341

Представьте такую картину. Яркое мартовское солнце прорывается в окно. На стене — плакаты с призывами достойно отметить День III Интернационала и Парижской коммуны и не праздновать "так называемую пасху". За массивным столом сидят люди в кителях и косоворотках, стучит машинкой секретарша. А из тарелки-репродуктора разносится "Еще в полях белеет снег, а воды уж весной шумят..." Человек в кителе стучит карандашом и возглашает: "Заседание антипаводковой комиссии открыто! Товарищи, высказывайте мнения!"

Антипаводковая комиссия в предвоенном Загорске обычно собиралась в первой декаде марта. Слушались вопросы о подготовке к таянию снега и возможным последствиям. Почему такая архиважность?

Разливы Кончуры систематически терроризировали жителей проспекта Красной Армии, улиц Нижней (ныне — Митькина) и Банного Двора. И если стихийные бедствия вроде летнего наводнения 2 августа 1937 года были довольно редки, то разливы речки весной случались постоянно. По этой причине местным антипаводковым комиссиям при районах города и уличных комитетах предписывалось быть готовыми к эвакуации населения в особо опасных ситуациях.

Для размещения жителей и их скарба предусматривалось использовать, в первую очередь, окрестные клубы (завода №6 и Трикотажной фабрики), а в особо опасных случаях — "уплотнять частный сектор" в домах, не затронутых влиянием стихии. Особые распоряжения издавались для расположенных в опасной зоне предприятий и учреждений: им предписывалось предотвращать порчу имущества и оборудования при работе в условиях паводка.

Интересно отметить, что весеннюю многоводность наших речушек в годы войны пытались использовать для локального сплава дров: по течению пускали так называемый "швырок" — дровяные чурки.

Антипаводковая комиссия совместно с санитарными врачами рассматривала и вопросы санитарной безопасности. Это означало, что с талыми водами в водоемы и почву попадало огромное количество содержимого примитивных "рекреационных сооружений" ("навозниц", помоек и уборных). Ограничивалось движение гужевого транспорта, а на перевозки грузов только что появившимися грузовиками налагался запрет. Формировались отряды работников предприятий, которые должны были эвакуировать население, охранять имущество и проводить всевозможные аварийные работы.

Особые постановления комиссии касались мартовских сосулек, таяния снега, протечек казенных крыш и прочих подобных явлений. С ними как-то справлялись. А вот огромные лужи оказывались на редкость живучими. Им не страшна была ни летняя жара, ни дворники, ни журналисты, многие из которых начинали свой творческий путь с фельетонов про "Загорскую миргородскую лужу" на вокзале и на улице Карла Маркса.

Алекс РДУЛТОВСКИЙ